Затопление Приангарья: нам говорили, что от ГЭС свет будет бесплатным…

Шестьдесят лет минуло с тех пор, как из-за строительства Братской ГЭС под воду ушли сотни деревень Иркутской области. Только официально под затопление водами будущего рукотворного моря попали более 16 тысяч дворов. Жители старинного поселка Янды тяжело переезжали на новое место. В глухих таежных зарослях приходилось раскорчевывать лес под огороды.

Проект «Лица затопленных деревень», разработанный автономной некоммерческой организацией «Байкал», посвящен людям, которые помнят, как под воду уходили их родовые места. В этом году журналисты работают на малой родине Валентина Распутина — в населенных пунктах на берегу Ангары в Усть-Удинском и Балаганском районах.

Константина Филиппова в селе Аносово Усть-Удинского района все зовут капитаном, хоть и вышел он давно на пенсию, да и навигации в том масштабе, в каком застал ее Константин Михайлович, уже в этих краях нет. Живет капитан недалеко от Ангары, и в начале каждой весны по старой привычке продолжает прикидывать, когда вскроется река, когда на воду выйдут первые паромы и баржи.

Переезд и исчезновение комаров

«Зимой работал водителем, лес возил, а когда начиналась навигация, меня опять переводили на реку. Весной как только расходились проталины, начинала душа болеть — так хотелось на Ангару. Да и до сих пор тянет. Ходил на судах от Аносово до Иркутка, Братска, Свирска, возил разные грузы. Новое Аносово, которое построили при запуске ГЭС, получилось большим, богатым селом. Лесхоз у нас в советское время работал солидный», — говорит Константин Михайлович.

Родился Константин Филиппов в поселке Янды. Это был большой населенный пункт, один из самых крупных в Усть-Удинском районе. При строительстве ГЭС он полностью ушел под воду.

«Купеческое место было, торговое. Я родился в 1952 году, и в первый класс успел пойти еще на малой родине. Помню, что было две речки — Верхняя и Нижняя Янды, а между ними поселок. Вода была холодная, но мы все равно купались. Развлечений немного, каждую приехавшую в поселок машину мальчишки встречали целой толпой. А однажды сгорели склады. Пожар хорошо запомнился, его даже Распутин в своих книгах описывал. Много завезенных грузов пропало. Мы, пацаны, в школу в тот день не пошли. Разрывали пласты, а внизу оказались ящики со сгущенкой. Банки от жара нагрелись, вот тогда я впервые вареную сгущенку попробовал», — говорит Константин Филиппов.

Жители старинного поселка Янды тяжело переезжали на новое место. В глухих таежных зарослях приходилось заново налаживать быт, раскорчевывать лес под огороды.

«Помню, что первый год наша семья жила в доме без пола. Грелись у железной печки, трубу выводили в окно. Но потом постепенно все наладилось. Хочу сказать, что были от переселения и неожиданные плюсы. Вы не поверите, но люди на старой Ангаре не снимали накомарники, столько было насекомых летом. А после переселения жизнь хорошая началась, даже коровы ходили довольные. Раньше, помню, выскочат из стайки, траву хвать — и обратно. Дымокуром их обкуривали, чтобы мошка кусалась меньше», — говорит Константин Михайлович.

Такой одежды из Японии даже в Иркутске не было

По воспоминаниям Константина Филиппова, жители поселка Янды при затоплении ложа гидроэлектростанции переезжали в разные населенные пункты. Те, кто трудился в сельском хозяйстве, выбирали места поближе к совхозам — перебирались в Юголок, Усть-Уду. Работники леса почти все уехали в новое Аносово.

«Без работы никто не сидел, при желании можно было без проблем получить образование. Я, например, от военкомата выучился на шофера, а потом в леспромхоз устроился, оттуда отправили в речную школу. Зимой мы учились, а летом работали — и так четыре года», — говорит Константин Михайлович.

Со своей женой Галиной Петровной будущий капитан познакомился еще в школе. У них родилось четверо детей, сейчас подрастают шестеро внуков. О том, чтобы переехать из Аносово, супруги даже не задумывались. 

«Жизнь была хорошая. Если честно, лучшие годы для нас те, что принято называть временами застоя. Я плоты водил, сплавлял на них машины, лес — работы было много. В села начала поступать техника. Снабжение в леспромхозе было на высоте: возили фрукты, одежду из Японии и Европы. Даже в областном центре таких модных нарядов не было. Транспорт работал отлично, флот был большой, и проблем добраться в райцентр не было. В расположенной рядом с Аносово Аталанке было четыре катера, в Карде, где сейчас только турбаза осталась, два катера стояло, плюс в небольшой Подволочной четыре. Это сейчас и от нас и к нам сложно попасть, полностью зависим от графика «Метеора». Нас с женой, пока мы молодые были, везде звали работать, но мы никуда уезжать не хотели. Кто ж думал, что перестройка начнется. А сейчас от поселка половины не стало, многие разъехались», — говорит Константин Филиппов.

На вопрос, стоило ли строить Братскую ГЭС и перевозить сотни семей на новое место, Константин Филиппов отвечает так:

«Нам говорили, что после строительства гидроэлектростанции свет будет бесплатным, а мы так и прожили всю жизнь без электроэнергии. У нас ведь даже холодильников долгое время не было – все хранили в подвалах. Дизель включали по часам, и весь распорядок выстраивался под это время. Мы к такой жизни привыкли, любим наши края. Строить или нет Братскую ГЭС — я себе такого вопроса не задаю, но хотелось бы, чтобы все было не зря и в нашем поселке были перспективы. Места у нас замечательные. И дизель сейчас работает исправно», — говорит Константин Михайлович.

Орда.инфо