От Байкала до Эль Ниньо: гидроэнергетики займутся климатом

Многие обыватели считают глобальное потепление мифом и искренне не понимают, почему этой проблеме уделяют такое внимание лидеры ведущих государств. Между тем последствия всемирного изменения климата всерьез ощутили на себе люди, которые умеют считать деньги — энергетики. Засухи и обмеления сейчас регулярно происходят по всему земному шару, и это отражается на показателях работы гидроэнергетической отрасли. В России в зоне риска — Байкал.

Энергокомпания «ЕвроСибЭнерго», управляющая большинством сибирских гидроэлектростанций, планирует создать Центр по изучению влияния глобального изменения климата на Восточную Сибирь и озеро Байкал. Задача Центра — выявить ключевые причины и факторы продолжающегося аномального маловодья на Байкале, а также разработать методики и математические модели долгосрочного прогнозирования притока воды в озеро. К работе предполагается привлечь профильные институты Российской академии наук и международные научные организации.

Байкал уже второй год подряд переживает аномальное маловодье. В 2014 году приток воды в озеро составил 69% от нормы, в 2015 году — опустился еще ниже. Главные причины — резкое уменьшение водности основных питающих озеро рек, включая Селенгу, а также с существенное сокращение количества атмосферных осадков в водосборном бассейне Байкала. Вода в озере второй год подряд опускается ниже минимального уровня, установленного постановлением Правительства России.

Похожая ситуация с маловодьем складывается не только в Восточной Сибири, но и в других странах и на других континентах. Ряд исследователей увязывают это с происходящими изменениями климата. Одним из последствий маловодья стало уменьшение производства электроэнергии на гидростанциях — главном мировом источнике возобновляемой энергии. Так, в 2014-2015 гг. в Калифорнии из-за продолжающейся засухи гидростанции снизили выработку в два раза; в Бразилии уменьшение выработки ГЭС составило около 25%; в Танзании, Эфиопии и Вьетнаме из-за нехватки воды многие ГЭС были просто остановлены.

На пресс-конференциях в Москве, Иркутске и Красноярске представители компании «ЕвроСибЭнерго», Богучанской ГЭС, Росводресурсов, Рогидромета, ученые и экологи рассказали о том, как изменение климата отражается на сибирской гидроэнергетике.

ПРЯМАЯ РЕЧЬ

Вячеслав Соломин, генеральный директор «ЕвроСибЭнерго»:

Наши гидростанции обеспечивают около 40% потребностей Сибири в электроэнергии, включая крупнейшие промышленные предприятия Восточной Сибири. На Енисее Красноярская ГЭС обеспечивает экологически чистой энергией почти половину потребностей Красноярского края. На Ангаре расположены три наши гидростанции: Иркутская, Братская и Усть-Илимская, а ниже Усть-Илимской ГЭС построена Богучанская ГЭС.

Как вы знаете, величину пропуска воды через плотины гидростанций устанавливает Федеральное агентство водных ресурсов по согласованию со всеми заинтересованными сторонами: предприятиями ЖКХ, водного транспорта, рыбного хозяйства и энергетики, — а мы выполняем это решение.

По указанию Росводресурсов Иркутская ГЭС уже более года работает на минимальных сбросах. Это позволило, с одной стороны, поддержать уровень воды в Байкале, а с другой — обеспечить водой города ниже по течению Ангары, в которых проживают почти полмиллиона человек. Без плотины Иркутской ГЭС вода из Байкала ушла бы гораздо быстрее, и последствия для Бурятии и Иркутской области были бы плачевными. По сути, именно Иркутская ГЭС спасла регион от засухи.

Из-за маловодья выработка всех наших гидростанций в 2015 г была ниже среднемноголетней на 13 млрд кВтч. Для понимания, 13 млрд киловатт-часов — это почти трехлетний объем потребления электроэнергии Республикой Бурятия, или почти два года энергопотребления Забайкалья. Разницу частично компенсировала Богучанская ГЭС, но, тем не менее, суммарно сибирские ГЭС произвели в 2015 году на 6 млрд кВтч меньше, чем обычно.

Недостающие объемы электроэнергии были компенсированы за счет работы угольных станций. Это привело к увеличению выбросов парниковых газов, росту экологической нагрузки, а также к существенному росту цен на электроэнергию на оптовом рынке — около 25%. Энергия ГЭС имеет гораздо меньшую себестоимость. 

Мы проводим комплексную модернизацию гидростанций, чтобы более эффективно использовать тот минимальный объем воды, который есть, то есть производить с его помощью больше энергии. К 2018 г. за счет замены оборудования мы получим дополнительную выработку в 1,5 млрд. кВтч в год, что по своему эффекту сопоставимо со строительством в Сибири новой ГЭС мощностью 300-400 МВт.

О глобальном характере явления мы можем судить по данным из Азии, Африки, США. Бразилия терпит колоссальные убытки от засухи не только непосредственно в гидроэнергетической сфере, но и в туризме — реки настолько обмелели, что от грандиозных водопадов остались только слова. Ряд ученых связывают засуху с явлением Эль-Ниньо.

Мы видим своей целью глубже понять процессы и факторы, влияющие на маловодье на Байкале, и поэтому готовы финансировать соответствующие научные исследования. Я уверен, что Центр по изучению влияния глобального изменения климата на Восточную Сибирь и озеро Байкал сможет выйти на практические решения — прогнозирование, построение долгосрочных моделей влияния изменения климата на Восточную Сибирь и приточность Байкала.

Наша цель — сохранить Байкал, при этом не нарушая энерго— и водоснабжения прилегающих территорий. Под словом «наша» подразумевается не только «ЕвроСибЭнерго», но и органы власти, и жители — региона и страны в целом. Сейчас мы видим замкнутый круг: засуха — меньшее количество вырабатываемой энергии на ГЭС — увеличение тепловых мощностей — увеличение выбросов углекислого газа и серы — изменение климата — маловодье. Это очень тонкое влияние процессов друг на друга, которое требует обязательного изучения. Прогнозирование масштаба явления на годы вперед необходимо, чтобы к нему подготовиться, а если возможно — избежать его.

Михаил Юлкин, руководитель Рабочей группы по вопросам изменения климата и управления выбросами парниковых газов Комитета по экологии и природопользованию РСПП

— В 2015 году в ходе Конференции по климату в Париже было принято соглашение, вполне явно формулирующее задачу: удержать рост температуры на уровне существенно меньше двух градусов. Прошедший февраль показал увеличение средней температуры за прошлый век на 1,35 градуса. То есть справиться своими силами природе не удается, необходимо антропогенное воздействие. В первую очередь, Парижским соглашением формируется задача воздействия на климатическую ситуацию с 2020 году в области снижения выброса парниковых газов. До нуля. Планируется, что к середине века мы должны обнаружить ситуацию, когда антропогенные выбросы парниковых газов будут полностью компенсированы их поглощением. Эта задача предполагает, по сути, уход от угольной генерации.

А это означает переход на возобновляемую энергетику — воду, ветер, солнце и прочие альтернативные источники. Это магистральная тема перехода к нулевым выбросам парниковых газов, наряду с восстановлением и возобновлением лесов, поглощающих углекислый газ.

Во многих странах постепенно отказываются от угольной генерации. Даже в Китае, где около 70% потребителей «сидят» на угле, принято решение в перспективе нескольких лет отказаться от строительства новых угольных станций, а существующие со временем заменить генерациями на основе возобновляемых источников. Китай, кстати, уже стал лидером по мощностям, генерируемым на основе возобновляемых источников, и по производству ветровых турбин. У нас с этим пока сложно. Что уж говорить, если проблема маловодья компенсируется получением энергии путем сжигания угля.

Российское законодательство в области поддержки возобновляемой энергетики неэффективно, особенно в части требований по локализации производства. В России не производят ветротурбин, потому что на них нет спроса, а покупать заграничное оборудование нельзя. Замкнутый круг. Хотя Север страны — это просто клондайк ветровой энергетики. Одна Мурманская область может произвести больше ветровой энергии, чем вся Европа. С солнечной энергетикой чуть лучше — уже построены около 100 МВт солнечных станций на основе отечественного оборудования.

Для того, чтобы заставить функционировать программу по снижению выбросов парниковых газов, на Парижской конференции введено понятие «углеродная цена». Проще говоря, выбросы в атмосферу что-то должны стоить, а их сокращение что-то приносить компаниям. В решении о принятии Парижского соглашения ввод «углеродной цены» существует в виде рекомендации, но уже создана коалиция, в которую входят и представители правительства ряда стран и регионов, и ряд крупных компаний, в том числе энергетических, активно продвигающие эту идею. В нашей стране активным сторонником этой концепции выступает компания «РУСАЛ», президент которой Олег Дерипаска даже озвучил примерный денежный эквивалент в 15 долларов за тонну углеродного эквивалента. А некоторые компании, как, например, Архангельский ЦБК, не делают заявлений, но уже вкладывают в свои расчеты «углеродную цену», правда в 15 евро и с 2020 года.

Несмотря на опасения о воздействии на рынок выхода нового ресурса, который имеет цену и подвержен инфляции, возможно, «углеродная цена» — именно тот инструмент, который заставит бизнес инвестировать в чистую энергетику.

Дарья Кобылкина