Двойное дно Богучанской ГЭС

Приведем несколько историй с жильем, случившихся в зоне затопления Богучанской ГЭС. Они служат пусть крохотной, но яркой иллюстрацией того, как распоряжаются квартирами, предназначенными для коренных кежмарей, местные начальники. Обвинять – не наша прерогатива. Обозначим вопросы. Возможно, ответы найдет наконец прокуратура.

Пользуясь правом выражать свое отношение к ходу переселения кежмарей из зоны затопления Богучанской ГЭС, мы взяли на себя обязанность информировать органы власти об известных нам нарушениях, инициируя проверки. Последний раз беспокоили прокуратуру в августе 2010 года: в четырех поселках Кежемского района Красноярского края была ликвидирована инфраструктура, а несколько сотен семей зависли в них на зиму. Квартиры переселенцам не предоставлены до сих пор. Реакция ока государева на вопиющее нарушение прав граждан удручает.

Из ответа и.о. прокурора района Перминова:

«Дрова для частного сектора заготавливаются и поставляются в соответствии с заявками населения».

Глава Кежемского сельсовета Калинина:

«Большинство жителей не готовы войти в зиму – без дров, без овощных запасов, без ремонта домов и печей».

И.о. прокурора Перминов:

«Родители детей написали заявления на их обучение по форме семейного воспитания. Для данных учащихся организованы консультации с выездом учителей на место проживания учащихся».

Житель Болтурино, отец троих детей Олеш:

«В начале сентября приезжали работники отдела опеки в сопровождении милиционера и настойчиво предлагали жене отдать 13-летнюю дочь в приют. Она отказалась. Дочь находится на семейном воспитании. Меня бы это устраивало, если бы Журавлева (начальник Кежемского УО) не вменила в обязанность моей дочери раз в неделю ездить в Кодинск, чтобы сдавать экзамены. До города – 2,5 часа езды на рейсовом автобусе, ребенок (переболевший менингитом) выматывается, жена вынуждена тратить 300 рублей на билет, чтобы сопровождать дочь. Зимой эти поездки будут еще более небезопасными и проблематичными. А квартиру в Сосновоборске (документы на переселение мы подали еще в 1996 году, потом – в 2008 году) нашей многодетной семье не выделили до сих пор».

Зампрокурора Красноярского края Нарковский:

«С июня по настоящее время нарушений требований законов и прав граждан не выявлялись».

Жительница Кежмы, 86 лет, ветеран Великой Отечественной войны Мария Журавлева, которой вместе с семьей из 11 внуков и правнуков выделили… двухкомнатную квартиру:

«У меня свой дом, сама строила, брала ссуду. Дом большой, домик маленький, баня, летняя кухня, два гаража, два амбара с подвалами, столярка, четыре хлева, сарай, большой огород. Всю войну проработала в колхозе: все для фронта, все для победы. А сейчас не могу получить жилье».

***

Мы не окулисты: глаукому и катаракту не вылечим. Однако болезнь прогрессирует, и кто-то должен это остановить, пока не дошло до полной слепоты! Приведем несколько историй с жильем, случившихся в зоне затопления Богучанской ГЭС. Они служат пусть крохотной, но яркой иллюстрацией того, как распоряжаются квартирами, предназначенными для коренных кежмарей, местные начальники. Обвинять – не наша прерогатива. Обозначим вопросы. Возможно, ответы найдет наконец прокуратура.

Семья Степана Олеш вселилась в дом по ул. Советской, 36 поселка Болтурино в 1989 году. Здесь родились трое детей. Взрослые зарегистрировались сами, зарегистрировали земельный участок под домом, исправно платили налоги (квитанции из УФНС до сих пор приходят на этот адрес.) В конце 90-х они выстроили свой дом на том же участке с адресацией ул. Советская, 36а. «Подошел возраст – отдали с женой менять паспорта в сельсовет, – рассказывает Степан. – Получаем документы, – а нас без нашего ведома перерегистрировали в новый дом, который в то время даже не был оформлен!».

Звоню в Кировскую ПВС Красноярска: «Скажите, вы можете поменять паспорт и сразу перерегистрировать меня на другой адрес?» «Нет, – однозначно заявляют, – сначала получите паспорт с прежней пропиской, затем выпишитесь и зарегистрируетесь в другом месте». Видимо, власть в Болтурино так всемогуща, что может чихать на российские законы?

«Переадресация произошла согласно справке Дворецкого сельсовета от 27.10.2004 года», – не видит причин для волнений юрист первого класса краевой прокуратуры Шаврина. Смотрим названную справку. Она – о составе семьи Олеш. Анекдот! «Брали, чтоб получить субсидии», – припоминает Степан. «Права граждан не нарушены… Перерегистрация носила технический характер», – безмятежна прокуратура.

Фокус сельсовета был бы невинной шалостью, если бы не контекст: поселок находится в зоне переселения. Под ловко освобожденный дом можно получить квартирку. «В октябре бригада рабочих, которые проводят саночистку, стала разбирать наш забор, причем со стороны Советской, 36, – говорит Степан. – Я возмутился, а мне показали план санитарных мероприятий, куда включена нижняя часть нашего участка. Значит, под этот дом уже кто-то получил квартиру или компенсацию?»

«Перерегистрация сделана сельсоветом, и речь может идти о махинации с жильем служащих, – делится подозрениями с Генпрокурором Степан Олеш и просит провести наконец проверку. – Я не могу доказать факт махинации, поскольку ни в сельсовете, ни в Дирекции не дают смотреть документы».

Чтоб поставить все точки над i не много и надо – достаточно внимательно изучить реестр граждан Болтурино на получение жилья вне зоны затопления. С указанием адресов и фамилий…

***

Другой пример хоздеятельности Дворецкого сельсовета, на территории которого находится Болтурино. С 1983 по 2003 годы старший сын главы местной администрации Моисеевой был прописан в доме родителей. Затем сельсовет выдал молодой чете ордер на отдельное жилье в переулке Ангарский, 5.

«Этот дом принадлежал отцу Моисеевой Рукосуеву, который получил за него компенсацию (семь тысяч рублей) в первую волну переселения, в конце 1980-х, и переехал в Новое Болтурино, – свидетельствует старожил Валентина Семенова. – Дом был отдан, по решению сельсовета, кооперативу «Ангара» под общежитие». Приметная деталь: в решении совета фигурирует не адрес выделяемого кооперативу здания, а ФИО бывшего владельца – Рукосуев Н.А.

«Адресации уже не было – дом сняли с учета, – объясняет председатель «Ангары» Малясов. – В сельсовете мне показали акт о его сносе и предупредили, что домом мы можем пользоваться, пока не поступит команда его убрать. Теоретически мы владели этим зданием до 2006-го, пока кооператив не распался. Но с конца 90-х строение стало пристанищем заблудших коров: дырявая крыша, ни рам, ни дверей, ни печи».

Согласно ответу и.о. прокурора района Перминова, чета Моисеевых проживала в гнилушке-призраке с 2003 по 2006 годы. Затем глава сельсовета Моисеева, ее сын с невесткой, директор ГУ «ДПВ БоГЭС» г-н Навродский заключили соглашение о замене «ветхого жилья» на другую квартиру в поселке. В итоге родственники главы получили благоустроенную квартиру вне зоны затопления.

Заметим, в ответах Министерства экономики и регионального развития Красноярского края какой-нибудь старушке или многодетной матери, которые просят не Бог весть чего, вежливо подчеркивается: закон о переселении направлен не на улучшение жилищных условий. Этот закон – не для всех?

Летом 2009-го, будучи в командировке в Болтурино, я задала Моисеевой вопрос насчет квадратных метров, чудесным образом доставшихся ее сыну. «И что?» – улыбнулась хозяйка сельсовета.

Маргарита Баранова (МК-Красноярск, ноябрь 2010 года)

Послесловие от Плотина.Нет!

Более полугода прошло со времени публикации этого материала в красноярской прессе. К сожалению, до сих пор неизвестны случаи, чтобы кто-либо понес наказание за те махинации, которыми, по свидетельству самих переселенцев, сопровождался процесс переселения местных жителей из зоны затопления Богучанской ГЭС.

Даже депутаты Законодательного собрания Красноярского края недавно были вынуждены обратить внимание на симуляцию бурной деятельности правоохранительных органов в зоне затопления БоГЭС:

«При переселении из зоны затопления Богучанской ГЭС при выделении жилья остро встала проблема «мертвых душ» — они оказались прописаны без участия местных властей? Кто-нибудь проверял на предмет родственных связей руководителей органов власти и фирм, с которыми заключаются контракты?»

Вопрос, впрочем, оказался риторическим. Воз и поныне там…