Как Олег Дерипаска получил ангарский каскад ГЭС

С 1 июля тариф на электроэнергию в Приангарье для населения увеличился сразу на 10 копеек — теперь жители будут платить за кВт/ч 0,82 рубля. Некоторые отраслевые эксперты убеждены, что тариф для Иркутской области, обладающей колоссальными гидроресурсами, растет необоснованно и каждое его повышение продавливается энергетическим монополистом «Иркутскэнерго», контроль над которым алюминиевый магнат Олег Дерипаска получил с подачи бывшего губернатора Приангарья Бориса Говорина в обмен на поддержку того на выборах. Государство хотя и обладает 40% акций компании, но не может влиять на деятельность предприятия, которым фактически единолично управляет Дерипаска, в том числе, диктует тарифную политику.

Между тем возвращение подлинного контроля государства над стратегическим «Иркутскэнерго» — это ключ к решению задачи, поставленной нынешним губернатором Иркутской области Сергеем Ерощенко, восстановить промышленный узел, который сложился в регионе благодаря дешевой электроэнергии, и пришедший в упадок отчасти и из-за того, что «Иркутскэнерго» было сдано частному лицу, установившему свои порядки.

— «Иркутскэнерго», конечно, не само по себе виновато. Схему, удобную для авантюр, соорудили реформаторы российской электроэнергетики, раздробив энергосистему страны и придумав оптовый рынок электроэнергии, — говорит заслуженный энергетик РФ, экс-гендиректор «Иркутскэнерго» Виктор Боровский. — Дерипаска, заполучив «Иркутскэнерго», теперь использует те условия, которые создали реформаторы.

Заноза для Чубайса

В начале 1990-х «Иркутскэнерго» само было зубной болью для Анатолия Чубайса, занимавшегося тогда приватизацией и на смерть дравшегося с властями Иркутской области за вхождение иркутского предприятия в РАО «ЕЭС России». По указу президента РФ Бориса Ельцина от 1992 года «Об организации управления электроэнергетическим комплексом Российской Федерации в условиях приватизации» предусматривалось создание РАО «ЕЭС России». В его уставный фонд предприятия энергетического комплекса страны должны были внести не менее 49% акций. Братская ГЭС, Усть-Илимская ГЭС и Иркутская ГЭС должны были перейти в собственность РАО «ЕЭС России», оставшиеся ТЭЦ и сети должны были акционироваться, а 51% акций «Иркутскэнерго» отойти работникам предприятия.

Тогдашний губернатор Приангарья Юрий Ножиков самоотверженно бился за самостоятельность иркутского предприятия, чтобы проводить в «Иркутскэнерго» независимую экономическую политику в интересах региона. Его спор с федерацией дошел до Конституционного суда РФ, который в 1993 году поддержал иркутян. «Нам удалось доказать, что мы правы, что те ресурсы, на которых работают наши гидростанции, по Конституции принадлежат народу, населяющему эту территорию», — вспоминает Виктор Боровский, который в то время возглавлял «Иркутскэнерго».

Предприятие осталось самостоятельным хозяйствующим субъектом, при этом 40% акций принадлежали совместно РФ и Иркутской области, остальные — работникам компании, многие из которых, впрочем, со временем продали бумаги, часть из них выкупили другие предприятия, например, Братский и Иркутский алюминиевые заводы.

— Ножиков прекрасно понимал, что промышленность Иркутской области целиком и полностью зависит от энерготарифов, — говорит Виктор Боровский. — Промышленность не случайно определила облик Приангарья — энергетические ресурсы здесь дешевые, поэтому в регионе и появились энергоемкие предприятия.

Однако если бы ГЭС ангарского каскада перешли в РАО «ЕЭС России», электроэнергия, вырабатываемая на территории области, стала бы собственностью РАО, и сложилась бы абсурдная ситуация – нам бы продавали нами же произведенное электричество, но, естественно, на порядок дороже. Предприятиям региона, экономика которых строилась на дешевом электричестве, это грозило потерей рентабельности.

Впрочем, несмотря на судебное решение в пользу Иркутской области, московские шакалы продолжали облизываться на «Иркутскэнерго». В 1997 году, покидая под давлением губернаторский пост, Юрий Ножиков добился передачи 20% от госпакета предприятия в доверительное управление Восточно-Сибирской финансово-промышленной группе, в совете директоров которой находились энергетики и ФПГ посчитали надежным местом для хранения бумаг. Во встрече с первым вице-премьером правительства РФ Борисом Немцовым, на которой принималось решение о разделении госпакета «Иркутскэнерго», принимал участие Борис Говорин. На тот момент он выиграл губернаторские выборы, но его инаугурации еще не состоялось.

Тогда Москва согласилась на разделение госпакета, а вскоре выставила требования: передать в государственную собственность часть акций «Иркутскэнерго», а в РАО «ЕЭС России» магистральные ЛЭП и подстанции. Кроме того, ангарские ГЭС предписывалось вывести на федеральный оптовый рынок электроэнергии. В противном случае российское правительство грозилось воспрепятствовать экспорту электроэнергии, производимой «Иркутскэнерго», в Китай. Впрочем, тогда антимонопольный комитет охладил пыл РАО «ЕЭС России», пригрозив ему пальцем за злоупотребление своим доминирующим положением на рынке, но «Иркутскэнерго» после этого лихорадить не перестало — госпакет компании стал политической игрушкой для Говорина.

Злые шутки

В 1998 году он изъял из ФПГ «спрятанные» там от Москвы 20% «Иркутскэнерго». Говорин достал акции из укрытия под предлогом того, что Виктор Боровский, который тогда был председателем совета директоров группы, якобы пытался прикарманить бумаги. Оскорбленному энергетику пришлось покинуть руководящий пост в ФПГ, а «Иркутскэнерго» вышло из состава учредителей группы.

Говорин расчистил территорию в финансово-промышленной группе, войдя тем самым в конфликт с энергетиками, которые поддерживали его избрание иркутским губернатором, и вскоре единолично принял решение вернуть 20% акций в доверительное управление ФПГ. Свидетели тех событий отмечают, что в поведении губернатора было много странностей, операция по возвращению пакета в финансово-промышленную группу проводилась в спешке, на рассмотрение Заксобрания Иркутской области был вынесен совершенно мутный законопроект. Некоторые из депутатов на фоне этого всего пришли к выводу, что Говорин нацелился приватизировать госпакет «Иркутскэнерго».

Позже стало известно, что губернатор, который в предвыборную кампанию убеждал всех в своей принципиальной позиции не отдавать никому ресурсы региона, тайно договорился с Анатолием Чубайсом о создании некой управляющей компании «Иркутскэнерго», в которую предполагалось передать весь 40%-ый госпакет акций предприятия. По сути это означало приватизацию госпакета, ведь в управляющую компанию должны были войти крупные частные владельцы акций предприятия. В то время на сцене появились «СУАЛ» и одиозный Олег Дерипаска, «Русский алюминий» которого купил Братский алюминиевый завод вместе с принадлежавшими ему акциями «Иркутскэнерго». В 2001 году «Русал» и «Суал» вместе консолидировали 36% акций предприятия, при этом 26% было у «Русского алюминия», который в случае создания управляющей компании мог претендовать на управление госпакетом предприятия.

— Но намерения создать управляющую компанию вызвали у депутатов областного Заксобрания возмущение, пошли запросы, и сделка не состоялась, — говорит Виктор Боровский. — Сговор Чубайса с губернатором разоблачили, и мы приняли меры к тому, чтобы соединить госпакет воедино. Через суд нам это удалось сделать.

В конечном итоге, как сейчас вспоминает депутат Заксобрания Иркутской области Юрий Фалейчик, который и в те годы работал в областном парламенте, драка за акции энергопредприятия закончилась тем, что «у нас все забрало государство».

Говорин усердно оправдывался в СМИ по поводу сговора с Чубайсом, а Дерипаска, не заполучив влияния над «Иркутскэнерго» через так и не созданную управляющую компанию, зашел с другой стороны. Для него контроль над предприятием, лежащим в основе региональной промышленности, открывал путь к возможности установить низкие тарифы для своих энергоемких алюминиевых заводов. И у него это получилось. По словам наблюдателей, не без участия Говорина в 2001 году алюминщики попали на руководящие посты в «Иркутскэнерго». По словам Виктора Боровского, если в 2000 году тариф на электроэнергию для алюминщиков составлял порядка 30 копеек за кВт/ч, то после того, как Дерипаска обосновался в «Иркутскэнерго», он был снижен до 17 копеек. Более того, если верить слухмейкерам, на рост энерготарифов для алюминиевых заводов «Русала» наложен 25-летний мораторий.

А губернатор, как говорят в кулуарах, взамен на услугу получил гарантию сохранения поста. Говорин, сдав ради личного благополучия в частные руки иркутскую энергетику, которую отстоял Ножиков, в 2001 году с трудом, но все-таки действительно переизбрался на второй срок. Узнавать сегодняшнюю точку зрения Говорина на события, происходившие вокруг «Иркутскэнерго» в период его губернаторства, «МК Байкал» посчитал пустым занятием. Дело в том, что некоторое время назад мы предложили экс-губернатору, возглавляющему сегодня Совет почетных граждан Иркутска, дать нам интервью с тем, чтобы узнать его мнение о текущей политической ситуации в регионе. Он сначала согласился, а уже на следующий день отказался. По логике другого почетного гражданина Иркутска, журналиста Геннадия Бутакова, через которого «МК Байкал» вышел на Говорина, экс-губернатор испугался перспективы услышать неудобные вопросы. «Наверное, кто-то ему доложил, что вы хотите от него чего-то не того», — заявил Бутаков.

Гераклов труд

Между тем структура Дерипаски — компания «Евросибэнерго» — на сегодняшний день владеет контрольным — 50%-ым — пакетом акций «Иркутскэнерго». Государству в лице «Интер РАО ЕЭС» принадлежит 40%. Регион же, на ресурсах которого работает предприятие, с этого госпакета ничего не имеет, поскольку теперь не может влиять на деятельность «Иркутскэнерго», в частности, распределение прибыли, которая по большей части уходит на скупку непрофильных активов и финансирование странных проектов за пределами Иркутской области, как, например, строительство атомного реактора в Димитровграде. На инвестиционную деятельность в Приангарье остается малая толика, а тарифы между тем растут стабильно. «Хотя постоянные затраты у нас не меняются: вода пролилась, за то, что она льется, никто же деньги не платит, — говорит Виктор Боровский. — А что может у ГЭС повлиять на себестоимость вырабатываемой электроэнергии? Ремонтная деятельность, зарплата, которая, впрочем, не растет. Поэтому о каких 10%-ых повышениях тарифов в «Иркутскэнерго» может идти речь? Но раз президент страны разрешил поднять тарифы не более, чем на 10%, значит, в «Иркутскэнерго» поднимут до самой верхней планки».

А по словам других экспертов — действующих участников энергетического рынка — Олег Дерипаска всегда с успехом продавливает через чиновников нужные ему решения. «Ведь обосновать можно любую цифру, а чиновники уже много лет не занимались проверкой обоснованности тарифов», — говорит источник «МК Байкал».

В 1990-х благодаря тому, что РАО «ЕЭС России» не добралось до «Иркутскэнерго» и нам удалось избежать усредненных тарифов, местный промышленный узел сравнительно безболезненно пережил кризис, хотя многие предприятия и накопили долги перед энергетиками, но к 2000-му году, по словам Виктора Боровского, практически все смогли рассчитаться.

Зато финансовая нестабильность 2008 года серьезно подкосила промышленников, некоторые до сих пор ощущают последствия кризиса, а, например, «Усольехимпром» вообще был потерян. Сейчас в непонятном положении находится и Ангарский электролизный химический комбинат. Поэтому, судя по всему, поставленная сегодняшним губернатором Иркутской области Сергеем Ерощенко цель возродить региональную промышленность сначала должна пройти стадию ожесточенной борьбы за получение контроля над местным энергокомплексом. Ведь поведение энергетического монстра сейчас совершенно не стимулирует бизнес к производственной деятельности, а, наоборот, пугает высокими тарифами на подключение электроэнергии или тепла и дальнейшее пользование этими ресурсами.

Светлана Латынина