Гидроэнергетики и Волга: от мифов – к правде

Сторонники гидроэнергетики уверяют, что винить Волжско-Камский каскад ГЭС в экологической деградации великой русской реки Волги – это значит заниматься мифотворчеством. Но насколько вообще могут считаться безвредными крупные плотины, перегородившие главную водную артерию России?

Всякая идея, касающаяся множества людей, нуждается в пропаганде. И чем безумнее эта идея, тем настойчивее ведется пропаганда.

Компания «РусГидро», владелец большинства гидроэлектростанций России, тоже всячески проталкивает в народе свою идею, которая заключается в безусловном сохранении в неприкосновенности её собственности, то есть многочисленных ГЭС. Для этого компания в социальных сетях учредила свой корпоративный блог, возглавлять который она поручила некоему Ивану Сливе.

Иван Владимирович Слива – в миру почвовед, преподаватель Тимирязевской академии, а в своем «русгидровском» постриге – идейный рупор гидроэнергетической компании, убеждённейший сторонник и защитник плотин, непримиримый борец за их сохранение и умножение на реках России. Он для «РусГидро» (совершенно бескорыстно, разумеется, только из идейных убеждений, в перерывах между лекциями по почвоведению) написал даже её, «русгидровскую», библию – книгу «История гидроэнергетики России».

Так вот, не так давно Иван Слива (опять же, как я понимаю, совершенно бескорыстно) разродился статьей «Пять мифов Волжско-Камского каскада ГЭС», в которой развенчивает основные «мифы», сложившиеся в народе относительно вреда от этого наипользительного гидроэнергетического каскада.

Начинает Иван Слива с честного предуведомления (очевидно, с затаенным вздохом), что «развенчивать эти мифы сложно, но необходимо». Разумеется, совершенно «необходимо» именно для компании «РусГидро» и именно сейчас, когда снова возобновились усилия по «продавливанию» повышения отметки Чебоксарского водохранилища. Да и среди жителей России все чаще появляется понимание всей нелепости перегораживания плотинами великих рек России и их превращения в протухающие озёра.

В качестве первого мифа выступает «исчезновение в Волге осетров из-за плотин». До возведения Волго-Камского каскада ГЭС в Волге в год вылавливалось до 40 тыс. тонн рыбы осетровых пород, а сегодня осетровые вообще исчезли в Волге, и народ почему-то уверен, что причиной исчезновения послужили именно плотины ГЭС.

Развенчивая этот «миф», Иван Слива рассуждает так:

«Волга в створе Волжской ГЭС (в Волгограде) перекрыта в 1958-м году. Поскольку половозрелости осетровые достигают в возрасте 9-17 лет, то с начала 1970-х следовало ожидать падения улова, а к началу 1980-х – его катастрофического снижения. Однако статистика рисует куда более интересную картину».

И приводит график, на котором уловы осетровых с 1946 года по 1970-й год колеблются от 5 до 15 тыс.тонн, а с 1970 -го года вдруг резко увеличиваются до 30 тыс. тонн (правда, к 1994-му году они снова падают до 10 тыс тонн, а потом совсем исчезают).

Из приведенного графика автор-почвовед делает «гениальный» вывод, что возведённая волгоградская плотина не только не уменьшила улова осетровых, а даже увеличила его. А вот дальнейшее уменьшение уловов и затем практическое исчезновение осетровых в Волге «подозрительным образом совпало с кризисными явлениями в стране, сопровождающимися, в частности, невиданным расцветом браконьерства». То есть, по мнению Ивана Сливы, если бы не «расцвет браконьерства», то уловы осетров и дальше бы росли и приумножались благодаря такой рыбохозяйственно полезной волгоградской плотине.

Автор либо не знает, либо намеренно замалчивает тот факт, что к 1970 году российским учёным, а так же руководству Астраханского главка «Каспрыба» в результате многолетней борьбы удалось, наконец, запретить вылов осетровых по всему Каспийскому морю. Ловить разрешалось только в дельтах Волги и Урала, когда взрослая рыба шла на нерест. До этого осетровых выгребали по всему морю, истребляя ещё не выросшую осетровую молодь. Это и обеспечило временный рост уловов, но потом к 1985 году и эту взрослую рыбу всю выловили, а молоди больше не появлялось – как раз из-за волгоградской плотины.

Что же касается реки Урал, то в ней никак не могли «нереститься около трети всех осетровых», как утверждает Иван Слива. Потому что водность Урала в 25 раз меньше водности Волги. Но вот исчезли осетровые в Урале действительно благодаря «невиданному расцвету браконьерства» после развала СССР. Тут автор совершенно прав.

Прав автор также и в своем утверждении, что «кризис осетровых на Каспии – процесс многофакторный». Однако он утверждает, что «решающее значение сыграли не плотины, а другие факторы – нерациональный промысел, браконьерство, резкое усиление загрязнения рек (что привело к массовому заболеванию миопатией осетровых в 1980-х), серьёзнейший подрыв кормовой базы в Каспийском море видами-вселенцами».

Подрыв кормовой базы осетровых действительно произошёл, но не «видами-вселенцами», как утверждает автор статьи, а совершенно безумным развитием нефтяных промыслов России и особенно Казахстана в самой заповедной зоне северного Каспия. Этими промыслами на северном Каспии уже уничтожено более 40% килечного стада, служившего основной кормовой базой осетровых. И решающее значение в гибели осетровых сыграли, конечно же, плотины на Волге. Волжскими плотинами из 3390 кв.км природных нерестилищ уничтожено 2869 кв .км. то есть 84%. И никакое искусственное разведение осетровых не способно компенсировать такие гигантские потери. Кроме того, даже если вы искусственно взрастите осетровые мальки, то куда они пойдут на нерест? Их путь перегораживает волгоградская плотина, их будущее перечеркнуто гидроэнергетиками.

Интересно, что первый «развенчанный» миф касается исключительно осетровых. Автор статьи ни слова не говорит об исчезновении основного богатства Волги – волжской сельди «черноспинки», которой до строительства гигантских плотин вылавливалось в Волге до 200 тыс. тонн в год. Ничего также не сказано об исчезновении белорыбицы, которая ходила на нерест аж в приток Камы – в реку Белая. Или эти исчезновения, имеющие четкую корреляцию с возведением плотин на Волге, не входят в разоблачаемые автором «мифы о гидроэнергетике»?

Второй «миф», развенчиваемый Иваном Сливой, это «популярное мнение, что создание водохранилищ привело к резкому снижению качества воды в реке». Казалось бы, тут всё яснее ясного: была свободно текущая чистая река, а стало мелководное стоячее озеро – ежу понятно же, что станет с водой?

Ан нет, тут ярый сторонник компании-владельца волжских плотин садится на любимого конька гидроэнергетиков. Дескать, не плотины виноваты, что вода в Волге «цветет», а виноват только «сброс в Волгу 5,5 миллиардов тонн канализации». Поди, проверь эту версию. По утверждению гидроэнергетиков, если бы не сбросы нечистот в Волгу, то до сих пор в волжских водохранилищах мирно стояла бы кристально чистая, питьевого качества вода.

Как бы ни хотелось гидроэнергетикам в это верить, но нет, это неправда, вода в Волге и в случае отсутствия сброса нечистот не станет питьевой. Вода в Волге потеряла питьевое качество не только от канализационных стоков, но и в не меньшей степени от того, что стала практически стоячей водой. Волжская вода стоит в водохранилище и почти не двигается, а пресная вода в водоёме, щедро прогреваемая солнцем, обязательно зарастёт водорослями и протухнет, даже если в неё ничего не сбрасывать.

Так что у «цветения» воды в Волге, а значит, и у потери её питьевого качества, как минимум, две причины: сброс канализационных стоков и плотины, остановившие течение великой реки. Обе эти причины усугубляют одна другую, и для получения результата – очистки Волги – их невозможно устранить по отдельности. А вот если устранить обе эти причины – исключить сброс стоков и убрать плотины – то вот тогда (и только тогда) Волга снова может стать чистой рекой и быстро восстановить своё былое природное богатство.

Следующий развенчиваемый «миф» связан с Волго-Ахтубинской поймой. До возведения плотин на Волге протока Ахтуба в Астраханской области была судоходной и очень рыбной. По ней ходили не самые большие суда, но всё же ходили. Сейчас же Ахтубу во многих местах можно перейти, не замочив колен. Можно переехать на «жигулях». Нередко она превращается в отдельные водоёмы с сухими промежутками.

Но упаси боже вас думать, что такое пересыхание имеет какое-то отношение к нашим доблестным гидроэнергетикам! Не плотины виноваты, что Волго-Ахтубинская пойма засыхает, а циклическое уменьшение водности Волги, доказывает нам Иван Слива. И тут же приводит излюбленный аргумент, апологетику безответственности всей российской гидроэнергетической отрасли: режим пропуска воды через гидроузлы определяют вовсе не гидроэнергетики, а никак не зависящая от них государственная организация под названием Росводресурсы. То есть не надо обвинять гидроэнергетиков в неправильном регулировании рек: они просто входят в состав Межведомственной рабочей группы по регулированию режимов работы водохранилищ Волжско-Камского каскада, озвучивают свои предложения по наилучшим для них объемам сброса, а потом, после принятия выгодного для них решения по сбросным расходам, подсчитывают дивиденды и не несут никакой ответственности. Удобно!

Напомним только, что до строительства плотин в Волго-Ахтубинской пойме большие и не очень большие паводки всё равно были растянуты во времени – они длились 2-2,5 месяца. А сейчас все так называемые «сельскохозяйственные попуски» длятся лишь несколько дней, сливаясь в Каспийское море всего за две недели. От такого экологического пренебрежения ради максимализации прибыли гидроэнергетиков в Ахтубинской пойме нарушаются и гибнут все природные экологические циклы, которые складывались и формировались на протяжении сотен и тысяч лет.

Иван Слива пишет:

«Совершенно очевидно, что эти колебания (уровня воды в Волго-Ахтубинской пойме) связаны не с гипотетическими подковёрными договорённостями энергетиков и госрегулятора (Федеральное агентство водных ресурсов – Росводресурсы), а с природными циклами водности рек».

А тогда, Иван Владимирович, скажите нам: для чего и по какой договорённости «никак независящая от энергетиков государственная организация Федеральное агентство водных ресурсов» ежегодно устраивает на Волге так называемые «зимние паводки», когда в угоду энергетикам среди зимы вдруг значительно увеличивается сброс воды с плотин из-за того, что в морозы возрастает расход электроэнергии? Росводресурсам что, развлечься зимой захотелось? Это ли не «сговор» с гидроэнергетиками?

А между тем рукотворные зимние «паводки» от ГЭС совершенно губительно влияют на всю речную ихтиофауну, так как нарушают условия зимовки производителей рыбы в дельте Волги, которые поднимаются из зимовальных ям и начинают двигаться навстречу паводку, а когда он вдруг заканчивается, рыба скатывается куда попало и оказывается не способной к нересту.

А весной из-за зимнего противоестественного сброса из водохранилищ уже не хватает воды на нормальный паводок, потому что в это время пополняются сработанные водохранилища. И весенний паводок продолжается всего две недели вместо требуемых двух месяцев. От этого икра, отложенная в полоях, или не успевает проклюнуться и обсыхает на траве, или неокрепшие мальки не могут скатиться в Волгу и становятся кормом для птиц. Вот к чему приводят якобы несуществующие «подковёрные сговоры» Росводресурсов с гидроэнергетиками.

Следующий развенчиваемый автором-почвоведом «миф» касается затопленных из-за строительства гидроэлектростанций объектов русской культуры. Иван Слива утверждает, что все затопленные гидроэнергетиками города – « это всего лишь небольшие селения с населением менее 10 тысяч человек». А раз так, то он считает их затопление вполне допустимым. Оставлю это на совести автора. Хочу сказать только, что для многих народов именно долины рек являются традиционным и комфортным местом жизни и ведения хозяйства, а гидроэнергетики такие места разрушили и уничтожили под корень, пустив на дно и всю историю этих благодатных мест.

Последний «миф» про «энергетическое сено», по моему мнению, Иван Слива откровенно высосал из пальца: «если на затопленных водохранилищами ГЭС землях выращивать сено и использовать его в качестве топлива на тепловых электростанциях, то выработка электроэнергии намного превысит таковую на ГЭС». Я не знаток наследия академика Ф.Я. Шипунова и не могу утверждать, что он не говорил приведённой Иваном Сливой фразы. Я только могу привести другую подлинную цитату Фаттея Яковлевича Шипунова из его книги, опубликованной изданием «Планета» в 1989 году, «Волга – боль и беда России» (стр. 36):

«Сейчас трудно сказать, через сколько столетий наши потомки догадаются распрудить Волгу, но то, что они это сделают – я не сомневаюсь».

Это мог сказать только очень дальновидный учёный, истинный патриот нашей Родины, испытывающий искреннюю боль за нашу Волгу и за свою страну. А «энергетическое сено» во много раз эффективнее использовать по его прямому назначению – кормить им мясомолочное стадо домашних животных. Известно, что для содержания одной коровы необходимо около одного гектара сенокосного луга. Неужели в голову разоблачителя мифов Ивана Сливы не приходила простая мысль, что на «2,3 миллионах гектаров» затопленных сенокосных лугов волжской поймы целесообразнее содержать 2,3 миллиона голов крупного рогатого скота – это ли не решение проблемы продовольственной независимости России, которая из-за санкций Запада обостряется с каждым днём?

Так что вместо развенчивания «мифов о гидроэнергетике» лучше было бы спросить у народа на волжских берегах, что он, в конечном счёте, хочет иметь: чистую красивейшую в мире реку Волгу, богатую «царской рыбой», плодороднейшую волжскую пойму, равную площади двух Крымов, чистую питьевую воду или же ваши 3% электроэнергии и тухлые озёра вместо великой реки?

Александр Сулименко (Астрахань),
специально для «Плотина.Нет!»