Иркутская ГЭС – авантюра государственного масштаба

Экологические бедствия начались сразу же после заполнения Иркутского водохранилища. Первые 40 лет эксплуатации Иркутской ГЭС серьезно осложнили жизнь, прежде всего, прибрежных жителей Бурятии. Гидроэнергетики по своему хотению 15 раз поднимали уровень озера, и всякий раз воды не хватало на работу станции на полную мощность.

Подводные камни отшлифованы водой и льдами, но меж ними есть глубокие расщелины, по которым вода прорывается с большим шумом и скоростью.

И когда лодка входит в исток Ангары, становится не по себе: словно летишь по воздуху. По крайней мере, отчетливо ощущаешь, что исток Ангары — это гигантский каменный перекат шириной до 900 метров и глубиной от нескольких сантиметров до десятков метров.

До образования Иркутского водохранилища он был переходим, особенно весной или при малом уровне Байкала. Тогда камни кое-где обнажались, и исток Ангары можно было свободно пересечь с берега на берег пешком, перепрыгивая через расщелины. За исключением правобережной стороны, где в XIX столетии убрали несколько порогов для прохода небольших купеческих судов.

Стоя на этих камнях лицом к Байкалу, хорошо видно, что уровень озера выше, чем в реке за перекатом, и поэтому вода как бы выливается из краев переполненной каменной чаши. И напор воды здесь таков, что исток Ангары над перекатом не замерзает, привлекая на зимовку множество чаек.

Ангарский перекат находится на 454,92 метра выше уровня мирового океана, установив тем самым извечный уровень всей водной площади Байкала. Ее еще называют нулевой высотной отметкой. Этот порог, зажатый между двумя горами, является естественным регулятором водного уровня Байкала с точностью до сантиметра. Если бы его не существовало, то воды озера, не имея запора, осушили бы каменную чашу до океанического уровня, то есть почти на полкилометра. Благодаря этому перекату все живое в Байкале и на его побережьях приспособилось к уровню колебаний и дышит одним природным дыханием в Байкальской экосистеме. Нарушение установленного распорядка и режима уровня Байкала грозит ее природе гибелью. И все беды нашего озера-моря прямо зависят от того, насколько Ангарский перекат выполняет свою роль природного регулятора.

Невероятно, но в середине ХХ века находились люди, едва не разрушившие естественную преграду в истоке Ангары и тем самым чуть не наделавшие много непоправимых бед. Мне удалось найти бывшего техника водных путей СССР Петра Серебренникова, который едва не стал причастным к этой величайшей государственной авантюре. Именно его бригада чистила ложе Иркутского водохранилища перед его заполнением. Он вспоминал: чем выше росла плотина ГЭС, тем больше беспокойств она приносила жителям Иркутска. Тем, что перед плотиной уровень реки поднимался на 28 метров, то есть в 45 раз! А это давало слишком большой напор воды на бетонное тело гидростанции, которая стремится любыми путями преодолеть созданный людьми искусственный барьер. Если случится прорыв — он враз сметет с лица земли большой областной город с миллионным населением. Однако при этом подъем байкальской воды над Ангарским перекатом увеличился всего на 70 сантиметров, что было недостаточно для проводки судов большой тоннажности. Поэтому водным техникам дали задание глубинными взрывами убрать мешающие камни в истоке реки на несколько километров, ближе к ее левому берегу. Но начатое дело через год неожиданно было остановлено. Из Восточно-Сибирского бассейнового управления пошли слухи: на какой-то правительственной комиссии принято решение соорудить более глубокую и широкую прорезь. Мол, на дно реки Ангары в скважины заложат огромное количество тротила и гигантским направленным взрывом уничтожат весь Ангарский перекат, чтобы быстро заполнить ложе Иркутской и строящейся Братской ГЭС. Сама «прорезь» имела расстояние вниз по реке 20 километров и глубину не менее 10-15 метров почти по всей ширине истока Ангары. Говорилось, что это необходимо по стратегическим соображениям на случай ядерной войны, которой тогда пугали граждан СССР ее военные руководители.

Вероятно, решение правительства на выполнение авантюрного проекта уже было близко к реальности, поскольку расчистка судового хода вдоль берега реки была прекращена, группа техников расформирована. Ей поручалось после осуществления (неизвестно кем) колоссальной силы взрыва установить новые судоходные знаки по кромке стратегического подводного канала. До сих пор мой собеседник находится в неведении, кто был автором этой сумасбродной идеи. Как историк, внесу в эту забытую сегодня историю некоторую ясность.

С началом строительства Иркутской ГЭС (1948 год) научные силы страны начали всестороннее изучение озера Байкал как на случай повышения, так и на случай понижения его природного уровня. В 1956 году было решено повысить уровень на 2 метра. Но тут выяснилось, что этого недостаточно до проектного заполнения ложа водохранилища, без чего гидроэлектростанция не сможет работать на полную мощность. Более того, стала очевидностью и невозможность заполнения водохранилища Братской ГЭС, ибо вся вода расходовалась только на турбины, а водосборные трубы для пропуска «лишней» воды оставались закрытыми. Тем более что накануне для сплава леса в нижнем течении Ангары пришлось спустить часть запасов воды Иркутского водохранилища (с понижением уровня Байкала), из-за чего возникла надобность остановить несколько работающих турбин.

Идею осуществить «прорезь» предложил в 1957 году инженер Н.А.Григорович из проектного института МОСГИДЭП. По его проекту под скальным дном истока Ангары предлагалось прорыть штольню на глубине 25 метров и заложить в нее 30 тысяч тонн тротила. Чудовищной силы взрыв должен был поднять в воздух около 7 миллионов кубометров скальных пород и сделать канал длиной 9 километров, шириной до 100 метров в верхней части и глубиной до 11 метров. Проект так заворожил правительство, что в 1958 году состоялось особое совещание инженеров в Иркутске. Так как он встретил возражение ученых, до доводки принятого проекта было привлечено около 10 проектных и ведомственных научно-исследовательских институтов. Одновременно в печати начали появляться статьи, преподносившие проект гигантского по масштабам взрыва  окончательным и решенным делом. Сам взрыв с 1960 года перенесли на более поздний срок, но буровые работы на Ангарском перекате велись полным ходом.

И тут против идеи Григоровича дружно встали граждане Иркутска и академические ученые. Они прогнозировали высокую вероятность возникновения мощного землетрясения, спровоцированного гигантским взрывом: он разрушит монолитность ГЭС и приведет к прорыву водами Ангары. Тогда огромный вал сметет город с лица земли. А рыбоводные институты заверяли: даже понижение уровня Байкала на 1 метр приведет к неизбежному уничтожению рыбной популяции и ее промысла в озере. Как бы в подтверждение их доводов в том же 1957 году в районе озера Байкал произошло 2 катастрофических землетрясения (Северомуйское и Джидинское) силой 10 баллов, а в 1958-м — Среднебайкальское в 11,5 балла с дальнейшим опусканием залива Провал в дельте Селенги. Были немалые разрушения и человеческие жертвы. Так что иркутяне жили все эти годы в великом страхе и беспокойстве за свою жизнь. Поэтому от увлекшего  промышленников инженерного проекта правительству СССР пришлось отказаться. Не дай бог, чтобы и в наши дни нашлись такие же дурные головы, которым глубоко наплевать, что станет с Байкалом, если будет уничтожен мешающий эксплуатационникам иркутских ГЭС Ангарский защитный перекат.

А что же произойдет с нашим краем, если такие головы все же найдутся?

Например, что означает искусственное понижение уровня Байкала на проектные 11 метров? А то, что устья всех впадающих рек оказались бы выше новой береговой линии. Они превратились бы в разрушительные водопады высотой в 11 метров, резко возросла бы скорость поступающей воды. Начавшееся переуглубление превратило бы русла рек в гигантские овраги, быстро растущие вверх по течению.

Для примера скажу, что по Селенге такой чудовищный овраг между хребтами Хамар-Дабан и Улан-Бургасы тянулся бы до самого Улан-Удэ, или несколько выше, неизбежно разрушив селения, предприятия, инженерные коммуникации, сельхозугодья, в том числе Транссибирскую железнодорожную магистраль и федеральную автомобильную трассу. Будет поставлена под угрозу и жизнь всего прибрежного населения Байкала: сегодня, к примеру, понижение уровня воды на несколько сантиметров уже обезводило колодцы до такой степени, что впору ставить вопрос о массовом переселении.

Экологические бедствия начались сразу же после заполнения Иркутского водохранилища. Первые 40 лет эксплуатации Иркутской ГЭС серьезно осложнили жизнь, прежде всего, прибрежных жителей Бурятии (дельты Селенги и Баргузина). Гидроэнергетики по своему хотению 15 раз поднимали уровень озера, и всякий раз воды не хватало на работу станции на полную мощность. Первый раз решились поднять уровень только на 60 сантиметров, но этого хватило на то, чтобы затопить селенгинские пастбища. Подняли еще на 20 см: затопило большинство сенокосных угодий. А с ними сократилось поголовье домашнего скота, не стало мяса и молока, было уничтожено землепашество (не стало и хлеба). Почувствовав безнаказанность и поддержку власти, эксплуатационники Иркутской ГЭС стали чувствовать себя полными хозяевами на Байкале, не реагируя на протесты прибрежных жителей и руководства Бурятской АССР. В 1988 году было состряпано правительственное положение, по которому иркутянам разрешалось поднять уровень озера до 3 метров 11 сантиметров, что привело в 1993 году к масштабному наводнению. От жадности накопили столько воды, что лишнюю пришлось сбрасывать в нижний бьеф. Да не тут-то было: немедленно повысился уровень Ангары, который стал затапливать жилые строения иркутян по берегам и на островах реки.

Уровень воды Байкала и Иркутского водохранилища должен регулироваться не людьми, а природными законами, как это делал миллионы лет Ангарский перекат, не повышая и не понижая извечную отметку. Ведь даже в самое катастрофическое природное наводнение в 1931-1932 гг. уровень Байкала не вышел за его пределы благодаря регулирующей роли естественного запора в истоке Ангары. Как показывают данные водного надзора, до заполнения Иркутского водохранилища расход воды в истоке Ангары был больше, чем в настоящее время. Получается, что чем выше уровень воды в Байкале, тем меньше его скатывается в Ангару. И это понятно: иркутская плотина, подняв уровень Ангары у нижнего бьефа в 45 раз, замедлила и скорость напора поступающей воды. При этом расширение площади акватории водохранилища ведет к потере больших масс впустую: в фильтрацию почвы, в замерзание, в атмосферные испарения. Многие, вероятно, заметили, что по весне наше озеро мелеет, или, точнее, «возвращается» в свои вековые границы. Поэтому, по большому счету, накапливаемая гидроэнергетиками вода Байкала почти не участвует в работе ГЭС! Так зачем же тогда огород городить повышением уровня всего Байкала?

Теперь стало очевидным: проект сооружения Иркутской ГЭС был такой же «авантюрой государственного масштаба», как и многие другие, будучи слабо изученные с экологической точки зрения. Спору нет — источники электроэнергии нам нужны, но не за счет же ухудшения жизни граждан Бурятии. А теперь ГЭС перешла в частные руки, отчего ни правительство России, ни лично президент, похоже, не могут справиться с неуемной жадностью олигархов. Искусственное повышение уровня Байкала для них означает накопление массы воды на случай, не дай бог, обмеления озера, отчего может упасть выработка электроэнергии, а с ней и деньги из наших карманов. С иркутянами они проблему решили, дав населению самый дешевый в стране тариф. А вот со страдающей от такого хозяйствования Бурятией даже разговаривать не хотят.

Суть более чем полувековой проблемы в одном — не нужно искусственно менять регулирующую роль Ангарского переката. У природы свои законы, не подвластные людям.

Алексей Тиваненко,
краевед, кандидат исторических наук