В ожидании новых ГЭС: грустный праздник для Ангары

После прошлогоднего ввода Богучанской ГЭС, четвертой плотины на Ангаре, с новой силой начались разговоры о Нижнеангарской ГЭС, пятой станции на той же реке. При этом многие специалисты задаются вопросом, зачем нам столько станций, когда нет столько же потребителей, и кто будет рассчитываться за наносимый урон человеку и природе? О российском неоколониализме, китайском следе и политизации "зеленого" движения в Международный День рек "Сибинфо" рассказал эколог, руководитель проекта "Плотина.Нет!" Александр Колотов.

– День рек для ценителей сибирской природы – грустный праздник. Как отмечаете?

– Наша международная экологическая коалиция «Реки без границ» направила обращение в China Export-Import Bank, компанию China Yangtze Power/Three Gorges Corporation и совместное с "Евросибэнерго" российско-китайское предприятие, которое называется Yes Energo. Последнее создано для реализации проектов Нижнеангарской ГЭС и Транссибирской ГЭС [бывшие советские проекты Мотыгинской ГЭС на Ангаре и Шилкинской ГЭС на реке Шилке в Забайкалье]. При этом удивительно, но на X Красноярском экономическом форуме в феврале этого года представители Yanzi Power и "Евросибэнерго" заявили, что Нижнеангарская ГЭС никакого отношения к Китаю иметь не будет, а вся электроэнергия будет направлена для внутреннего потребителя, которого пока здесь нет. Зато есть запрос на деньги из федерального бюджета.

Бизнес ищет деньги везде, где можно, – это понятно. Но непонятно, почему наши власти верят на слово всему, что говорят гидроэнергетики?! Сколько говорили экологи, научное сообщество о бессмысленности ускоренного запуска Богучанской ГЭС – нет потребителя. И что? Затопили вместе с лесом, археологическими и историческими памятниками… Теперь энергия сбрасывается в общую энергосистему, а предложение превышает спрос. Более того, в этом году собираются затапливать и дальше водохранилище станции, повышая выработку электроэнергии, которая, по сути, уходит в воздух. БоГЭС строили под Богучанский алюминиевый завод, но он не будет введен в строй до конца этого года, во всяком случае, на полную мощность. Но и после этого завод будет потреблять лишь 60% от вырабатываемой ГЭС энергии.

Одновременно идет мощнейшее лоббирование строительства Нижнеангарской ГЭС. Зачем? Энергетики туманно говорят о перспективах. То же говорили и когда строили БоГЭС, но сегодня очевидно, что проект развития Нижнего Приангарья провален. Здесь с легкостью можно заменить одно слово и получится название, отражающее суть проекта, – первый этап "комплексного разграбления Нижнего Приангарья". Судите сами: тысячи людей стали вынужденными переселенцами, множество обращений в надзорные органы, истории с сибирской язвой, памятниками архитектуры, а в активе – "энергия в никуда". Нет ни одного производства, а уровень жизни местного населения только упал. Потеряны местные промыслы – ценные пород рыбы.

Радует пока только одно – новый губернатор Забайкальского края [обязанности главы региона сейчас исполняет экс-депутат Госдумы Константин Ильковский] отреагировал на нашу критику и заявил, что не видит смысла в ГЭС на Шилке. А вот Красноярский край, к сожалению, остается регионом наибольшего благоприятствования самым сумасшедшим проектам, таким как Эвенкийская ГЭС, Енисейский ферросплавный завод и радиационный могильник неподалеку от миллионного Красноярска. Россия ведь страна маленькая, негде больше захоронить опасные отходы. Власти региона последовательно проводят политику экологического демпинга. В Красноярском крае в одно и то же время растут инвестиции и падают его позиции в экологических рейтингах.

– Обращение к китайским компаниям, о чем оно?

– Оно о критике российских гидроэнергетических компаний и высоких рисках совместных проектов в этой области. Мы призываем китайские компании, а также руководство гонконгской биржи, где вращаются акции "Русала" (по сути, "Евросибэнерго" – энергетическое подразделение именно этой компании), не поддерживать эти опасные проекты.

– И каким может быть ответ?

– Дело в том, что в КНР, где государство играет весомую роль в осуществлении больших проектов, есть свой экологический регламент. И любой банк, компания и т. д. должен придерживаться четких экологических стандартов. Мы ссылаемся на эту практику и говорим о том, что принцип должен быть таким же и для проектов за рубежом, в частности, у нас, в России. Положительный опыт с гонконгской биржей у нас есть, когда "Евросибэнерго" около трех лет назад не пошла на IPO. Формально они называли свои причины, но мы считаем, что урок был ими усвоен и теперь компания к нам прислушивается, чего не скажешь о "РусГидро". Сегодня "Евросибэнерго" клянется публично, что проект Нижнеангарской ГЭС будет максимально прозрачным.

– Но сам факт пятой ГЭС на Ангаре, как на него реагировать?

– Сегодня люди, насмотревшиеся на строительство БоГЭС, уже понимают суть проблемы, собирают подписи против строительства станций. На местном уровне появляются попытки самоорганизации. Раньше такого не было. Народ осознал, что чего не было при возведении БоГЭС, так это социальной справедливости. В прокуратуру писали все, кому не лень, но надзорный орган приступил к работе, только когда ложе водохранилища затопили и доказать что-либо было уже очень сложно, зато есть прекрасная возможность продемонстрировать "работу" правоохранительных органов.

– А кому вообще нужны эти станции, если китайцы отказываются от них?

– Очевидно, что гидростроительство – процесс емкий. В том числе и финансово. И если будет задействована та же схема частно-государственного партнерства, как в случае с БоГЭС… Тогда два собственника – "Русал" и "Русгидро" – фактически не потратили своих денег. Пошли в государственный "Внешэкономбанк" и получили огромную кредитную линию на годы и годы вперед на льготных условиях. На эти деньги они возводили плотину и покупали оборудование, а все остальные работы – подготовка ложа водохранилища и прочие бесприбыльные вещи – в рамках партнерства оплатил госбюджет. И как тут не строить, когда государство выступает меценатом крупного бизнеса.

Реальные ведь издержки огромны. Фактически ущерб выше в 10 с лишним раз, чем тот, что зафиксирован в документации станции. Если бы все это учитывалось, то стоимость электроэнергии могла бы быть выше, чем на любой угольной станции. Останавливаем мы угольную котельную, и дым из трубы не идет, а ГЭС мало того, что дорого ликвидировать, но нет и никакой гарантии, что река вернется в свое русло и после этого. Положим, в будущем появляется дешевый источник энергии и встает вопрос о демонтаже ГЭС. Фактически мы хорошенько усложняем задачи для своих потомков.

– А каков выход сегодня у сибиряков? Митинги? Только их увидят власти?

– Напомню, что митинги фактически запретили. Я имею в виду создание гайд-парков. Вообще, как это ни прискорбно, не видно неполитических мер изменения ситуации. Требуется политическая воля. Очевиден огромный дисбаланс, когда местные жители совершенно исключены из процесса осваивания территорий. К примеру, взять Мотыгинский район в Нижнем Приангарье, богатый природными ископаемыми. Он должен процветать, а по факту – дефицит бюджета: он не получает практически ничего от сверхприбылей местных предприятий. А как расходуются деньги? Бюджет имеет минус 10 миллионов рублей, а глава района через госзакупки берет Toyota Highlander стоимостью больше двух миллионов рублей. Нормально, да?! И везде так… Действительно, это политический вопрос.

– Все это похоже на какой-то неоколониализм…

– Колониальная политика в чистом виде. Это то же самое, что было в Северной Америке перед войной британских колоний с Англией. Очень много похожего.

Павел Быковских