Энергия для Китая: что достанется российскому потребителю?

Российские эксперты говорят о том, что гидроресурсы являются национальным богатством России и должны в первую очередь использоваться для собственного развития, а не для экспорта в Китай по бросовым ценам. Российские гидрокомпании считают иначе. О намерениях начать масштабный экспорт электроэнергии из России в начале этого года заявили сразу несколько крупных энергохолдингов.

Так, 24 февраля 2011 года российская "ЕвроСибЭнерго", входящая в состав "En+ Group", и китайская корпорация "China Yangtze Power" объявили о создании совместного предприятия по строительству гидро- и тепловых электростанций в Сибири – YES Energo. Проект "Евросибэнерго" может составить конкуренцию "РусГидро". Компания в апреле 2011 года впервые официально подтвердила, что хочет получить контроль над РАО "ЭС Востока". При этом оплачен он может быть допэмиссией гидрогенерирующей компании. В случае завершения сделки "РусГидро" сможет быстрее выйти на рынки Китая и Японии, так как у РАО "ЭС Востока" есть готовые проекты по экспорту электроэнергии восточным соседям. Наконец, в мае этого года Совет директоров ОГК-4, контролируемой немецким концерном E.ON, одобрил соглашение с E.ON Energy Trading, также принадлежащей германской корпорации, в соответствии с которым российский генератор рассчитывает начать поставки электроэнергии за рубеж до конца 2012 года.

О своих планах по росту экспорта электроэнергии компании объявляют на фоне роста внутренних тарифов. В связи с этим у внутреннего российского потребителя не может не возникнуть вопрос: каким образом экспорт электроэнергии влияет на внутренние тарифы на нее и справедливо ли распределяется доход от экспорта? Какую выгоду от экспорта электроэнергии получит российский потребитель?

По мнению Александра Лукина, директора Центра исследований Восточной Азии и ШОС в составе Института международных исследований МГИМО (У) МИД России, "прогнозные темпы роста энергопотребления в КНР до 2030 года оцениваются в 4–4,8% в год. При этом, согласно планам правительства, часть прироста должна была дать атомная энергетика. Планировалось построить более 30-ти новых АЭС. Однако, после истории с Фукусимой, перспективы строительства ядерных блоков в ближайшие годы во всем мире и в Китае, в частности, не ясны. Быстро дать электроэнергию Китаю можно было бы с тепловых станций. Атомная и гидроэнергетика, где создание новых мощностей требует гораздо больше времени, не могут дать нужный объем электроэнергии в необходимые сроки".

В ходе энергетической реформы Дальний Восток остался в ряду так называемых "неценовых зон", в которых тариф по-прежнему формируется на основе баланса выработки – потребления. В этой связи осуществление экспорта электроэнергии в Китай для региона означает, что плата за содержание тех мощностей по выработке электроэнергии, которые находятся в регионе, должна перераспределяться между большим числом потребителей, чем ранее.

Несмотря на то, что государство контролирует работу основных игроков на рынке Дальнего Востока, а также регулирует сам этот рынок, на сегодня отсутствует единая государственная политика регулирования экспорта электроэнергии в Китай.

"Отсутствие механизма справедливого распределения доходов от экспорта электроэнергии бьет не только по интересам регионального потребителя, но и по самим участникам рынка экспорта, – отмечает Александр Лукин. – В стремлении предложить китайской стороне более конкурентоспособную, а значит, более низкую цену, энергетические компании конкурируют между собой. Это приводит к тому, что, по сути, они готовы выполнять условия китайской стороны не только по объемам электроэнергии, но и по источникам. Китай же, естественно, хочет покупать у России только самою дешевую энергию, которую производят гидроэлектростанции, игнорируя более дорогую энергию тепловых станций".

Китайская позиция четко выражена в пожеланиях Чжан Гобао, бывшего до недавнего времени зампреда Госкомитета КНР по развитию и реформам, начальника Государственного энергетического управления, который в октябре прошлого года сказал: "Закупать электричество у России выгодно только по низким ценам; если же цены будут высокими, это не имеет смысла".

Позиция китайского покупателя электроэнергии в переговорах с российскими экспортерами отличается жесткой установкой: цена импортной электроэнергии должна быть существенно ниже внутрикитайской цены. При этом цены оптового китайского рынка сдерживаются жесткими административными методами, что по признанию китайских источников уже привело к тому, что практически все крупные генерирующие компании являются убыточными. Но такая политика снижает социальную напряженность в стране. Стремление китайцев решать свои проблемы не за счет собственного населения, а за счет дешевого импорта из России, вполне понятно с точки зрения интересов Китая. Но оно противоречит интересам российской стороны.

По мнению Лукина, России нужно более жестко отстаивать свои экономические интересы: "Представляется весьма сомнительным ориентироваться в организации экспорта электроэнергии на использование гидроресурсов. Это национальное богатство России и оно должно в первую очередь использоваться для собственного развития. У нас достаточно запасов низкокалорийных углей, пригодных для сжигания на месте с целью выработки электроэнергии, которые могут основой для экспорта электроэнерги. Также необходима достаточно жесткая ценовая политика, которая позволяла бы российской стороне получать справедливую, но при этом конкурентоспособную на китайском рынке цену".

Реализация такого подхода вполне возможна, считает Лукин. Российское государство, реформировав электроэнергетическую отрасль, должно найти способ не менее эффективно, чем китайское, отстаивать свои интересы в экспортной политике, не допуская конкуренции российских компаний на рынке экспорта за счет российских потребителей. В противном случае увеличение прибыли отдельных компаний будет сопровождаться повышением внутренних тарифов и ростом социальной напряженности, что особенно нежелательно в свете приближающихся выборов. "Компании-участники экспорта – это компании с государственным участием, а значит, рычаг влияния у государства в данном случае есть. Кроме того, жесткую, прагматичную, но экономически обоснованную политику примет и китайская сторона, если действительно желает построить торговлю на долгосрочной и взаимовыгодной основе", – отмечает эксперт.

Резкий рост экспорта российской электроэнергии в Китай может начаться если не сегодня, то завтра. В то же время вопрос о том, сможет ли Россия использовать его в своих интересах как дополнительный шанс для развития приграничных территорий, остается открытым.

Финам.инфо