Эвенкийская ГЭС может создать новое мертвое море

В случае строительства гигантской Эвенкийской ГЭС на Нижней Тунгуске произойдет засоление водохранилища и Енисея, из-за чего всё живое в реке на сотни километров может исчезнуть. Таково мнение Георгия Кузнецова, доктора технических наук, профессора Политехнического института Сибирского федерального университета:

Не прекращаются споры об экологической и экономической обоснованности проекта строительства Эвенкийской (ранее Туруханской) ГЭС на реке Нижняя Тунгуска. Материалы, которые легли в его основу, были составлены специалистами ОАО «Ленгидропроект» ещё в 80-е годы прошлого века. Достоверно известно, что в конце 80-х экспертизу данных материалов провели учёные СО АН СССР, выдав заключение, которое до сих пор поднимают на щит экологи и общественность, потому что «…ТЭО не даёт оснований для принятия решения о переходе к следующим этапам проектирования». Целесообразно ли возводить в Эвенкии гигантский объект повышенной сложности и опасности?

На сегодняшний день к обсуждению общественностью предложены крайне сырые материалы начального этапа проектирования Эвенкийской ГЭС, и в частности, раздел «Оценка воздействия на окружающую среду» (ОВОС). Эта часть проекта датирована 2008 годом и выполнена специалистами ОАО «Ленгидропроект ГидроОГК».

Доктор технических наук, профессор кафедры инженерной экологии и безопасности жизнедеятельности Политехнического института СФУ Георгий Иванович Кузнецов считает, что представляемые на суд общественности материалы не выдерживают никакой критики.

— Меня насторожило, что в 2008 году, несмотря на то, что не изучены важнейшие проблемы, возникающие при реализации данного сложнейшего проекта, уже назначены были сроки рассмотрения результатов – до марта 2009 года, — вспоминает Георгий Иванович. — Я уже тогда предположил, что скоропалительное «экологическое обоснование» объекта будет поверхностным. В качестве иллюстрации возможных последствий непродуманного строительства могу предложить простой фотоотчёт о необратимых изменениях, возникших на уже построенных северных ГЭС.

Из информационной записки: «Представляемые на последующую экспертизу материалы инженерных изысканий должны быть основаны на достаточно полных и свежих материалах, не содержащих «перепевы» устаревших сведений и представлений, как это, к сожалению, имеет место сейчас при реанимации проекта соседней Богучанской ГЭС»

— Георгий Иванович, чего Вы не увидели в разделе ОВОС, вынесенном на обсуждение общественности?

— В предпроектном обосновании строительства Эвенкийской ГЭС не учтён многолетний опыт проектирования, строительства и эксплуатации существующих северных ГЭС и проводимых на них натурных наблюдений. Ближайшими аналогами являются Курейская, Вилюйская, Усть-Хантайская и Колымская ГЭС с плотиной высотой до 125 метров. Представляет интерес опыт строительства ГЭС Келси с плотиной высотой 36 метров и ГЭС Кеттл с плотиной 48 метров на севере Канады. Но ни в России, ни за рубежом столь высоконапорные гидроузлы, подобные Эвенкийской ГЭС, в области вечной мерзлоты не строились, и полных аналогов как по высоте плотины, так и по сложнейшим условиям створа гидроузла и ложа водохранилища нет.

— Вы хотите сказать, что проект не учитывает специфику местности?

— Конечно, ведь с вечной мерзлотой шутки плохи! Проектированию должны были предшествовать систематические и комплексные мерзлотные, гидрогеологические и гидрологические исследования. Где эти уверенные прогнозы?

В 2008-2009 годах Институт мерзлотоведения СО РАН представил результаты предварительных исследований мерзлотных процессов в долине реки Н. Тунгуска (у меня есть копии отчётов). Выявлено, в частности, что крайне опасный процесс глубокого оттаивания мерзлоты в ложе водохранилища и выхода в него напорных, сильно минерализированных подмерзлотных вод (криопэгов) не изучался и не прогнозировался. Поэтому сохраняются опасения о выдавливании этих вод, о возможном превращении водохранилища в подобие израильского Мёртвого моря.

Наконец, где уверенность в том, что мерзлотные процессы в сооружениях, основаниях, береговых примыканиях и в берегах водохранилища не приведут к опасной деградации мерзлоты не только под мощным тепловым штампом — водохранилищем, но и за его пределами? По фотографиям аналогичных объектов Крайнего Севера можно представить, что будет с вечной мерзлотой в Эвенкии, если мы создадим там крупное водохранилище…

— И действительно. Вот — тепловая осадка льдонасыщенного грунта на глубину до 20 метров в Якутии. А вот снимок, показывающий как на стадии изысканий на борту проектируемого водохранилища Анадырской ТЭЦ (Чукотка) образовались глубокие овраги глубиной до 12 метров (см. фото); на другом фото – оползни и обрушения берегов водохранилища Курейской ГЭС…

— Я не хочу пугать читателей терминами вроде термокарст, солифлюкция, термоабразия, но строительство энергетического гиганта в Эвенкии может привести к опасным деформациям мёрзлого основания и к потере устойчивости сооружений.

Есть и ещё один важный вопрос. Предполагается передача энергии Эвенкийской ГЭС на дальние расстояния и, возможно, за рубеж. В связи с этим предстоит строительство сверхдальних ЛЭП. Каждая опора будет иметь своё основание — здесь мёрзлое, там талое, а где-то и болотистое… То есть вопрос о фундаменте каждой опоры будет решаться индивидуально, что потребует энергоёмких и постоянных мероприятий по защите и укреплению оснований, регулированию температурного режима грунтов (тепловая мелиорация, искусственное замораживание и т.п.). Нужна будет постоянная служба ремонта, контроля, наблюдения за каждым отдельным сооружением. Всё это не менее важно, чем сама гидростанция. Если вы получите ненадёжную ЛЭП, то кому нужна станция, от которой невозможно взять энергию из-за того, что какая-то из опор упала!?

— Георгий Иванович, неужели не существует авторитетной экспертной структуры, которая бы контролировала деятельность, связанную с возведением в крае таких мощных гидроузлов, как Эвенкийская ГЭС?

— Представьте себе, огромное количество мёрзлых грунтов в крае — и полное отсутствие какой-либо специализированной структуры! Взять ту же Якутию: территория немалая и проблемы схожие, однако есть собственный Институт мерзлотоведения. В Новосибирске масса институтов занимается проблемами гидроэнергетики. На территории нашего края когда-то работала Игарская мерзлотная станция, но и она была нацелена лишь на диагностику оснований зданий.

Сейчас мы вообще ничего не имеем, а нужна лаборатория, которая бы занималась одновременно и вопросами мерзлотоведения, и геоэкологией, потому что эти две вещи неразрывны. Всякое оттаивание мерзлоты означает крупнейшую геоэкологическую деформацию территории.

Самое страшное, что под мерзлотой в районе Нижней Тунгуски залегает огромное скопление солёной воды, содержащей сероводород. Если начнётся таяние (а оно неизбежно), то солёная вода будет подниматься, засолять собой водохранилище и в итоге стекать в Енисей. Я с этими рассолами сталкивался по Якутии, когда на сотни километров всё живое в реке исчезало — стоило только нарушить природный баланс.

Сибирский федеральный университет мог бы решать целый комплекс вопросов, связанных и с гидротехникой, и с нефтяным комплексом. Мы знаем и можем. И готовы, в частности, помочь ОАО «РусГидро» и Эвенкии.

Я предлагаю создать на базе кафедры инженерной экологии и безопасности жизнедеятельности лабораторию промышленной экологии и мерзлотоведения, которая развивала бы не только учебно-методическую, но и научную работу в данном направлении. Сам я уже полвека занимаюсь вечной мерзлотой, северной гидротехникой. Теперь вижу свою задачу в том, чтобы обучить молодёжь, направить её на серьёзные исследования в этой области.

— Если бы вопрос о создании лаборатории решился положительно?

— Первое, с чего следовало бы начать — объединение последних из могикан, специалистов-мерзлотоведов, в одну команду. Что касается Эвенкийской ГЭС, то, по большому счёту, раздел проекта «Оценка воздействия на окружающую среду» должен быть выполнен группой независимых экспертов, не испытывающих давления заинтересованных инициаторов проекта.

В целом работа будущей лаборатории должна строиться в нескольких направлениях: гидроэнергетика, нефть и транспорт.

— По мнению специалистов, решить проблемы энергетики северных территорий только за счёт строительства крупных ГЭС невозможно ни в ближайшей, ни в отдалённой перспективе.

— Профессор Анатолий Павлович Епифанов, который является главным консультантом по плотине Саяно-Шушенской ГЭС, сторонник того, чтобы мы не только на северных реках, а вообще прекратили всякую гигантоманию и перешли на строительство низко- и средненапорных станций, увеличивая их количество, с тем, чтобы не создавать сверхглубоких, широких водохранилищ, не затапливать огромные территории. Можно поучиться у европейцев тому, как они поступают на Дунае: вместо сверхвысоких станций построили каскады небольших ГЭС, и катастрофических явлений здесь удалось избежать. По моему мнению, Анатолий Павлович прав. А опыт Саян показывает, что не стоит увлекаться супергигантскими ГЭС и кичиться их уникальным характером.

— Как строят гидроэлектростанции в мире?

— Картина разная и очень пёстрая. Но тенденция прослеживается: гигантские станции в Европе не строят давно, и это показательно. Есть крупные ГЭС в Бразилии и в Китае; в США в последнее время также отказываются от гигантов.

Надо искать оптимальные решения по гидроэнергетике. У меня и насчёт передачи энергии на сверхдальние расстояния возникают сомнения, ведь происходят большие энергопотери.

— Кстати, почему ГЭС относят к возобновляемым ресурсам, ведь столько земли затапливают?

— Считаю, что это не возобновляемый ресурс, потому что имеет место необратимое изъятие земли (затопление огромной территории, заболачивание, изменение режима реки, исчезновение ценных пород рыбы, гибель животных). Но, конечно, у ГЭС есть и преимущество: не сжигается уголь, газ, не загрязняется атмосфера.

— Помимо каскадов гидроэлектростанций, какие, на Ваш взгляд, виды энергетики можно было бы развивать в районах Крайнего Севера?

— Атомную энергетику (хороший пример — Билибинская АЭС), мобильные газотурбинные установки. Газовые станции никому вреда ещё не принесли (бесплатный газ всегда выделяется при добыче нефти). Кстати, газовые станции построены на Ванкоре и в Сургуте, они очень удобны для вахтовых поселений, потому что после окончания разработки месторождения оборудование таких станций можно разобрать и увезти на другое место. Наш университет предлагает образцы микроГЭС, которые могут работать на малых реках. Ещё вариант – плавучие атомные станции.

— Подытоживая наш разговор, что сейчас можно сделать с проектом строительства Эвенкийской ГЭС?

— Я считаю, что бросать этот вопрос на произвол судьбы нельзя, но и торопиться с его обсуждениями — неправильно.

Сооружение ГЭС — это важная государственная задача, но эта государственная задача может стать большой государственной проблемой, если она не будет подготовлена к реализации учёными! Должна быть стадия обдумывания специалистами, широкие обсуждения.

Нужно глубоко изучать вопрос, готовить его, и это должна быть плановая работа. А у нас что получается? С Богучанами ещё не разобрались (Богучанская ГЭС долгие годы стояла недостроенная, произошло старение готовых конструкций), а уже на Эвенкию замахиваемся… Пока не достроим Богучанскую ГЭС, пока не восстановим Саяно-Шушенскую ГЭС и не посмотрим, как они работают — нельзя ничего другого начинать. Мы должны прийти в себя, очухаться, а не плодить дикие стройки-гиганты… Может, мои оценки покажутся кому-то чересчур резкими, но это моя принципиальная позиция.

Вера Кириченко